Однажды, рассеянно рассматривая фотографии артистов в фойе провинциального театра, я увидела знакомое лицо. И у меня перехватило дыхание. Этот человек вписал не самую тусклую страницу в мою биографию. И чего он больше принес - счастья или несчастья - я до сих пор сказать не могу. После спектакля я зашла за кулисы: Артур, ты меня помнишь ? Ты, я надеюсь, шутишь? - спросил он, напряженно вглядываясь в мое лицо. Я поторопилась назвать себя, он облегченно вздохнул: Ну, конечно же, конечно же, я тебя помню ..
Разговаривая с Артуром, я краем глаза заметила девушку, похожую на Мальвину: крупные светлые кудри до пояса, нежно-розовый цвет лица, который бывает только у натуральных блондинок. Вернее, даже не заметила , а обожглась о ее настороженный ревнивый взгляд. Это Лида , - представил ее Артур, она напряженно улыбнулась.
Вечером справляли день рождения Лиды, и меня тоже пригласили. Это был странный вечер. Именинница металась из комнаты в кухню, а за столом солировал Артур. Он говорил о своем успехе на сцене разных городов, о бездарном режиссере, который губит его талант, о том, что искусство сегодня никому не нужно. Гостья, актриса, сидевшая с ним рядом, не сводила с него глаз. Я пошла на кухню помочь Лиде, а когда мы вернулись, наша парочка страстно целовалась. Он совсем пьяный, его надо уложить , - смущенно забормотала актриса. Лида спокойно подала ей пальто и стала укладывать мужа спать.

… Мне было двадцать два года, когда я впервые увидела Артура. Трагическое библейское лицо, огромные синие глаза, казалось, впитавшие всю тоску и скорбь мира. Вечером мы сидели у него дома - Артур показывал мне свои рисунки - портреты красивых, печальных людей.
Вчера я праздновал свой день рождения, - Артур говорил красивым баритональным басом, - слушал музыку и читал Бодлера».
Я, девушка, замороченная художественной литературой, видела перед собой умного, тонкого, интеллектуального человека, изнывающего от непонимания в этом грубом городе. И не сразу замечала, что, рассказывая о своем одиночестве, он смотрит сквозь меня - на свое отражение в дверце полированного шкафа.
Прощаясь, я спросила, не перебраться ли ему в другой театр, в город получше. А зачем? - пожал плечами он. - Одинокому страннику везде пустыня . Впрочем, мы договорились летом встретиться в Москве.
Окрыленная юношеским бесстрашием, я решила его спасти. Я обзванивала знакомых в разных театрах и рассказывала об Артуре с таким вдохновением, что отказать мне было невозможно. Когда он приехал, я встретила его, влюбленная, и со списком театров, готовых его прослушать. У нас начался бурный роман.
Сейчас я думаю: чем же он покорял нас, женщин? Почему с такой готовностью по одному только намеку мы бросались, а его объятия и из кожи лезли вон, чтобы устроить его жизнь?
Казалось бы, парадокс: способен ли увлечь женщину мужчина, который жалуется, что жизнь не удалась , что его никто не любит, не понимает? Сначала это, может, и вызовет сочувствие, но вскоре наступит раздражение: так делай же что-нибудь!
Артур никогда не переходил эту грань. Возникал образ этакого нищего аристократа, вынужденного мужественно принимать козни злой судьбы. Это действовало безотказно, ведь для нашей сестры любить, жалеть, помогать, спасать - понятия из одного ряда.
Итак, благодаря моим стараниям Артур уехал тогда с дальнего Урала в довольно приличный театр, его пригласили на роль, которую он давно хотел сыграть. Я с утра бросалась к почтовому ящику, каждый телефонный звонок казался мне междугородным. Увы и ах! Приближалась премьера и наконец - долгожданный голос в телефонной трубке: Приезжай вдохновить меня сыграть эту роль! Если я увижу тебя в зале - все будет хорошо!
Что мне оставалось делать после таких слов? Артур встретил меня в аэропорту, возбужденный, веселый. Он благодарил, что я познакомила его с этим режиссером, рассказывал, что планов у них громадье , что о театре скоро заговорят. Хорошо бы дать рецензию в центральную газету , - как бы между прочим бросил он. Однако после спектакля я поняла, что не только рецензии, даже информации эта постановка не стоит. Я поздравила Артура, но на вопрос, буду ли писать в газету, ответила уклончиво. И больше я его не видела рядом с собой. На банкете он целовал ручки дамам, объяснялся в любви режиссеру и до неприличия не замечал меня. Разозлившись, я отозвала его в сторону и спросила, что это значит: я летела сюда - к нему, ради него, по его просьбе... За все, что ты для меня сделала, - спасибо, - сухо сказал он. - Но разве я тебе еще что-нибудь обещал?
.
После той злополучной премьеры до меня доходили слухи, что больше одного сезона Артур не задерживался нигде. И часто его уходы были ознаменованы скандалами: соблазнил и бросил чью-то жену, довел до нервного истощения юную девушку, заместительница начальника управления культуры родила от него ребенка.
Следующая наша встреча была в захолустном южнорусском городке. Я увидела худого, скрюченного полубомжа с позавчерашней щетиной. Он суетился: За это надо выпить, это надо отметить . Бегал из одной гримерки в другую, наконец, нашел полбутылки портвейна и разлил его по захватанным граненым стаканам. Я смотрела на него и думала, что терпение Господнее не беспредельно. «Мертвый я, труп, понимаешь? - говорил он. - Пустота сжирает меня изнутри, она засасывает даже мою внешность. Ты видишь: я стал меньше»
.Женщины - это единственное, что поддерживало, наполняло его, Он, как вампир, питался их жизненной силой. Каждая победа для него - словно глоток спирта для алкоголика.. Артур попросил у меня денег в долг, а когда мы ехали на автобусе, купил билет только себе.

…И вот теперь – опять встреча, его новая жена и этот странный день рождения. Лида, уложив Артура, вернулась на кухню. Я чувствовала, что ей хочется поговорить со мной.
Лида попалась на ту же наживку, что и я в свое время: Когда я видела его - такого красивого, одинокого и несчастного, у меня сердце сжималось от жалости. Мне хотелось хоть как-то облегчить его существование, - вспоминает она, - ужин приготовить, постирать, номер его прибрать . Сама не первый год кочующая по гостиницам, она даже курицу умудрялась варить двумя кипятильниками. Я знала, что ему не везло с женщинами. Все они были истеричками: постоянно выясняли отношения, устраивали сцены ревности, угрожали самоубийством, - говорит Лида. - Когда он не приходил домой ночевать, я не спрашивала, где он пропадал .
Сезон заканчивался, и Артур вел переговоры с театром в другом городе. Лида поняла, что ее нет в его планах.
Как же ты будешь там один? - спросила она. Почему - один? - удивился Артур. - У меня будут жены и дети в том месте и тогда, когда я захочу. Только что из этого? Одинокому страннику - везде пустыня . Он даже не попрощался. Вечером, вернувшись с работы, Лида нашла его номер пустым. Ей предстоял аборт и длинные гастроли по сельским клубам и полевым станам
Спустя пару лет Лида нашла его почти спившегося, почти безработного. Увезла с собой, у нее уже была своя квартира, устроила в театр. И примерно год они жили нормально. Потом Артур пришел в себя и у него опять начались романы, истории...
Прощаясь в тот вечер с Лидой, я подумала – бедные мы! Наше общество ответственность за успех отношений привычно возлагает на женщин. Дамские журналы полны советов: Как завоевать мужчину, как удержать мужчину . Нам внушают, что если мы будем терпеть, прощать, то судьба вознаградит нас. Нам говорят: От хороших жен не уходят . И бедная женщина порой годами штурмует вершину под названием любимый , чтобы, в конце концов, убедиться: условия там не пригодны для жизни.

…С тех пор, как я была в гостях у Артура с Лидой, прошло немало лет. Недавно я оказалась на концерте зарубежного рок - ансамбля. Перед началом диктор на стадионе объявлял правила поведения зрителей во время выступления.... Я никогда ни с чем не спутаю этот баритональный бас! Едва дождавшись перерыва, я бросилась за кулисы в дикторскую комнату. Мы пили с ним кофе, вспоминали его тернистый путь в искусстве . Лиду он вскоре после нашей встречи опять бросил. Сколько потом было театров и женщин - он уже не помнит. Но в последнее время решил остановиться: женился на москвичке - предприимчивой бизнес-вуменше. Ты, наконец, счастлив? - спросила я. Знаешь, одинокому страннику... - Знаю, знаю - везде пустыня .
«Представляешь, - сказал он чуть погодя, - тут одна девчонка - по возрасту мне в дочери годится - шла навстречу, засмотрелась на меня и споткнулась. Вы, - говорит, - такой красивый, что я чуть не упала . Возможно, это начало какой-нибудь истории, как ты думаешь? «Все романы у тебя рано или поздно кончаются, - сказала я, - кроме одного». «Какого?» - удивился он. «С самим собой».
Он засмеялся неожиданно легко и открыто. А я подумала: если человек способен посмотреть на себя с иронией, значит, он не безнадежен. ...Или это я опять попадаю под его обаяние?