Исторический экскурс

Стоило Фрейду отказаться от метода внушения в состоянии гипноза и приступить к использованию приема свободных ассоциаций, как выяснилось, что пациент испытывает в терапевтической ситуации сильные переживания. Поначалу Фрейд считал эти переживания препятствием на пути развития аналитического процесса и охарактеризовал их как «установление ошибочной связи», отмечая в работе «Исследования истерии», написанной в соавторстве с Брейером, «что больную пугает то, что она переносит представления, возникшие в ходе анализа, на личность врача». Впрочем, по мере накопления новых знаний и развития теории в понятие переноса вносились дополнения.

В «Толковании сновидений» перенос охарактеризован как механизм «переноса аффекта». Впоследствии возникло крайне обобщенное представление, согласно которому перенос является интрапсихическим механизмом установления связи между восприятием и воспоминаниями. Это понятие могло бы лежать в основе современных психоаналитических когнитивной и коммуникативной теорий. При описании случая Доры, Фрейд называет перенос «наисложнейшим этапом в процессе использования приемов» лечения и одновременно «наибольшим подспорьем» в работе. По его мнению, перенос представляет собой «копию порывов и Фантазий, которые возникают и подлежат осознанию в ходе анализа и уличительным видовым признаком которых является подмена персонажа из прошлого личностью врача».

В 1910 году Фрейд под влиянием Ференчи совершил резкий поворот в сторону инт-ралсихической теории переноса. В этом году Фрейд впервые упомянул о контрпереносе: «Когда возникает привязанность пациента к врачу, тот становится заложником аналогичного процесса—контрпереноса. Врач должен в полной мере преодолеть контрперенос; одного этого достаточно для того, чтобы он обрел психоаналитическую власть.

Это придает дну черты равнодушного объекта, расположения которого другому человеку приходится с нежностью добиваться». Впрочем, Фрейд поспешил указать и на повсеместность контрпереноса: «Психоанализ не создает перенос, а лишь извлекает его из бессознательного».

В 1912 году Фрейд разграничил мягкий позитивный перенос, способствующий формированию отношений, и перенос, связанный с агрессивными и либидозными импульсами, который «приводит к сопротивлению в ходе лечения». Вместе с тем, Фрейд не преминул отметить, что даже перенос такого рода оказывает «неоценимую услугу» аналитику, позволяя «выявить латентные и забытые экзистенциальные порывы больного».

Излагая в 1914 году свои соображения но этому поводу, он пришел к выводу, что бессознательный материал обнаруживается под влиянием отыгрывания в рамках переноса, а не благодаря воспоминаниям. По словам Фрейда, «повторение в ходе аналитического лечения представляет собой возвращение к жизни подлинного эпизода из биографии», а цель применения аналитической методики заключается в том, чтобы «наделить все симптомы больного новым значением в рамках переноса, заменить его обычный невроз неврозом переноса».

Несмотря на то что таким образом Фрейд, по существу, заложил фундамент психоаналитической теории отношений, на протяжении многих лет продолжалось совершенствование теории переноса, между тем как концепция невроза контрпереноса была сформулирована лишь в 1948 году Ракером. В первые годы становления психоанализа открытое признание того, что аналитик подвержен эмоциям в ходе психоаналитического процесса, было сопряжено с определенным риском. Впервые об этом дерзнул упомянуть Ференчи в 1918 году. Он предостерегал психоаналитиков от бездумного вытеснения переживаний, связанных с контрпереносом, и ратовал за «постоянное маневрирование между вольной игрой воображения и критической проверкой».

Можно ли счесть случайностью то обстоятельство, что только женщина смогла подробно изложить и представить на суд читателей свои соображения но этому поводу? Хелен Дейч впервые разграничила контрнеренос, представляющий собой идентификацию с инфантильным эго и контрперенос, который является «дополнительной установкой». При описании бессознательных механизмов, способствующих возникновению контрпереноса двух видов, она высказала мнение о том, что лечению препятствует не контрперенос, а лишь сопротивление аналитика, под влиянием которого происходит его фиксация на бессознательной «дополнительной установке», что «сковывает естественную подвижность оси переноса».

В ретроспективе дальнейшее совершенствование этого парного понятия можно представить следующим образом.

Во-первых, Ференчи Балинт, Салливан и Лэнгс рассматривали перенос и контрнеренос как нерасторжимые элементы межличностного пространства и таким образом выдвигали на первый план ситуацию, а не психогенез.

Во-вторых, Ференчи, Мелани Клейн, Хейман и Ракер полагали, что контрперенос является реакцией, интрапсихическим индикатором отношений.

В-третьих, Фенихель и А. Рейх придерживались мнения о том, что контрнеренос нельзя рассматривать как элемент переноса или нормальную реакцию на перенос, поскольку он является выражением собственного, неадекватного переноса аналитика, хотя в ходе личною и контрольного анализа на основании этого переноса можно получить дополнительные сведения о пациенте.

Вышеперечисленные психоаналитики сходятся лишь в одном: контрперенос выполняет функцию индикатора. При этом они рассматривают контрперенос с разных точек зрения (как межличностное пространство и как интрапсихический процесс) и по-разному относятся к проблеме строгого разграничения реактивного и невротического контрпереносов.

В шестидесятые годы развернулась широкая дискуссия на тему разграничения переноса контрпереноса и лечебного альянса, что ныне напоминает поиски архимедовской точки опоры вне пределов переноса.

С тех пор как признание факта эмоциональной сопричастности аналитика к психоаналитическому процессу перестало ассоциироваться, но крайней мере в специальной литературе, с одиозными представлениями о непристойном тяготении к близости или искажении идей пациента, полемика но поводу строгого разграничения реактивного и невротического контрпереносов утратила взрывной характер, что позволило внести ясность в терминологию.

Меллер предложил называть контрпереносом лишь ту реакцию, которая, в отличие от подлинных отношений и переноса аналитика, не носит невротический характер-Попытки классификации феноменов переноса и контрпереноса всегда сопряжены с проблемами. Возможно, психоаналитики смогли бы добиться большего, если бы исходили из того, что перенос и контрперенос, будучи взаимодополняющими и согласованными, невротическими и неневротическими, универсальными и реактивными феноменами, всегда остаются объектами толкования и в любом случае позволяют аналитику и пациенту получить более или менее исчерпывающие сведения.

Перенос и контрперенос в контексте клинической теории

В контексте клинической теории Фрейд разграничил в 1912 году позитивный перенос и негативный перенос, выделив сознательные и бессознательные переживания в рамках позитивного переноса. Его дочь Анна Фрейд внесла дополнения в классификацию феноменов, связанных с переносом, разграничив перенос либидоз-ных импульсов (любви, ненависти и ревности) на аналитика, защитный перенос (например, переживаний, связанных с мазохистской склонностью к покорности и уступчивости) и отыгрывание в рамках переноса.

С этим представлением резко контрастирует целостная концепция переноса Мелани Клейн, согласно которой любые переживания, возникающие в психоаналитической ситуации, представляют собой перенос, будучи копией младенческих переживаний, связанных с отношениями. В работах, опубликованных приверженцами английской школы, основоположником которой была Мелани Клейн, описываются случаи фрагментарного объектного переноса. Наиболее заметным событием в ходе научной дискуссии в последующие годы стало появление понятия проективной идентификации.

В свое время Фрейд считал, что наличие способности к переносу свидетельствует об отсутствии неврозов переноса (в нозологическом, а не в методологическом смысле) и нарциссических неврозов, то есть является показателем готовности к терапии. Ныне такой подход уже не применяется.

В психоаналитической литературе были описаны разнообразные формы переноса при психозах, пограничных и нарциссических расстройствах личности, психосоматических заболеваниях.

Применительно к нарциссическим расстройствам личности Когут выделил зеркальный перенос, близнецовый перенос, синкретический перенос и перенос объекта самости. Классификацией феноменов, связанных с контрпереносом, занималась поначалу Хелен Дейч. Она провела границу между дополнительным переносом и идентификацией с инфантильным эго пациента. В 1927 году Гловер разграничил позитивный контрперенос и негативный контрперенос, а также ввел понятие сопротивления в рамках контрпереноса.

В 1948 году в ходе исследования феномена невроза конто, переноса Ракер констатировал наличие эдипова невроза контриереноса и «инвертированного» эдипова невроза контрпереноса. Следуя по стопам Салливана, который придерживался мнения о нерасторжимости переноса и контрпереноса в контексте теории поля Лэнгс выделил три формы взаимодействия переноса и контрпереноса: символическую коммуникацию, отпор и зашиту. Лэнгс проиллюстрировал процесс взаимодействия переноса и контрпереноса на примере «психотерапевтического сговора».

В психоаналитической литературе описаны особые типы контрпереносов, которые наблюдаются при лечении психозов, психосоматических расстройств, пограничных и нарциссических расстройств личности. Дантльграбер указал на значение контрпереноса в процессе определения показаний к применению того или иного метода. Особое внимание привлекли к себе сообщения о сновидениях аналитика, связанных с контрпереносом.

Использование переноса и контрпереноса

При описании случая Доры Фрейд отмечает, что симптомы, обострившиеся в ходе переноса, исчезли лишь после его выявления. Таким образом, зримым выражением переноса в процессе лечения является сопротивление. Вместе с тем мягкий позитивный перенос способствует формированию лечебного альянса и преодолению сопротивления. И наконец, он представляет собой «натужно точную» копию вытесненных реляционных представлений, поэтому стоит «с самого начала внимательно следить за развитием и становлением переноса».

Способы использования переноса в психоаналитической ситуации продиктованы восприятием концепции переноса. Приверженцы фрейдовской концепции, согласно которой перенос представляет собой интрапеихический акт повторения, стараются избегать малейшей деформации процесса «развития переноса». Психоаналитики, полагающие, что перенос является элементом межличностного взаимодействия и обусловлен в том числе обстоятельствами аналитического сеанса и особенностями личности аналитика, могут вносить изменения в свой подход и обстановку сеанса. Впрочем, учитывая наличие тесной связи между переносом и контрпереносом, поводом для этих вариаций зачастую служит бессознательный контрперенос.

Способ использования переноса зависит также от бытующих в рамках различных «школ» представлений об определенном содержании переноса.

Например, приверженцы теории объектных отношений британского толка оперативно интерпретируют фрагментарный объектный перенос, между тем как сторонники когутианской психологии самости стараются сразу продемонстрировать пациенту свою эмиатию, поскольку полагают, иго появление утраченного «блеска в глазах матери» уже знаменует начало анализа.

В рамках психоанализа толкование переноса повсеместно считается важным фактором терапии; Стрейчи именует толкование переноса стержнем «интерпретации, способствующей изменениям». Еще Фрейд указывал на то, что невроз переноса является инсценировкой основной фабулы невроза, благодаря которой можно истолковать невроз здесь и сейчас.

На протяжении длительного времени подход к контрпереносу исчерпывался попытками от него избавиться. Только после ревизии этого понятия в пятидесятые годы контрперенос был признан показателем не менее значимым, чем перенос. Литтл полагает, что в некоторых ситуациях аналитик должен сообщать пациенту о своем контрпереносе. По мнению Ракера, толкование может включать в себя элементы параллельного отыгрывания, которое производит аналитик. Александер рекомендует использовать особый, хотя до сих пор ни разу не практиковавшийся терапевтический прием, рассчитанный на сознательное погружение в переживания, связанные с контрпереносом, с целью «планомерного воссоздания благоприятного для лечения эмоционального климата».

Метапсихологические аспекты контрпереноса

Теории переноса и контрпереноса имеют значение не только для клинической практики, но и для метапсихологии, психоаналитического учения о структуре психики. Если Хелен Дейч высказала лишь предположение о существовании неизученного бессознательного канала коммуникации, при исследовании которого можно было бы выяснить причины взаимного соответствия бессознательных фантазий в рамках переноса и контрпереноса, то в дальнейшем теоретики тяготели к созданию стройной теоретической системы. В этой связи Салливан и Лэнгс решительно провозгласили теорию ноля, что чревато поспешным отождествлением подлинных отношений с интрапсихическими представлениями об объекте. Модели внедрения бессознательных реляционных фантазий в подлинные отношения представили Мук, Лоренцер и Бауридл.